Иногда любовь может даровать спасение. Спасение для заблудшей души, что мечется между мирами и не принадлежит ни к одному из них. Любовь протягивает руку помощи и позволяет понять, что ты не одинок. Очень сложно позволить полюбить себя, когда ты всю жизнь старался оттолкнуть от себя людей. Очень сложно любить того, кто не верит, что его вообще возможно полюбить. Но Скай и Фобос пример того, что любовь все же способна стереть преграды, способна помочь двум сердцам соединиться. Она дала им веру. Она подарила им счастье.
Когда-то в безлунную ночь девушка нашла в лесу зверя - обессиленного, сломленного, почти лишенного жизни. Повинуясь странным и спутанным инстинктам, душевной доброте, она спасла его и тем самым, спасла саму себя. Зверь оказался мужчиной, который смог унять ее страхи и показать ей, что в нем достаточно силы, чтобы жить за них обоих, если придется. Он бережет ее так, как волк бережет луну и любит так, как не способен любить никто из смертных, а она верит ему так, как не верила даже себе самой.
Ко мне бежали люди, что-то кричали, кажется я видел Дею. Вроде как они орали выбираться из машины, я ничего не понимал, попробовал, но ремень меня намертво привязал, а потом.... Сначала я почувствовал этот запах - разгорающегося пламени, а дальше, все случилось в одно мгновение. Помню как кричала Дея, как я отчасти даже испуганно видел огонь, что поднимается от баков к моей машине, а потом рвануло с таким грохотом, что я лишь успел почувствовать жар, боль, кажется закричал, а после.... а после была тишина.
Виктор Блэквуд - личность, что находится на виду у всех, являясь владельцем и директором Стоунбрука и в то же время, мало кто кроме близких друзей может сказать, что представляет из себя этот человек. На данном этапе жизни этот мужчина сломлен, он смирился с тем, что его жизнь потеряла всякий смысл и готов к тому, чтобы она оборвалась, но есть еще люди, которым он не безразличен. Есть те, кто любят его и кто готов ему помочь. И есть та, что взялась спасать его просто потому, что в ней слишком много добра. Выйдет ли из этого что-нибудь?
Микки всего двадцать четыре года, однако она пережила столько, сколько не переживали большинство более взрослых людей. У нее была семья, которую она потеряла, но взамен обрела жизнь, о которой мечтала так долго. Сейчас для нее все начинается заново и ей повезло, что ее окружают близкие люди, что любят ее и готовы ей помочь. Пока она пытается найти себя, нащупать свой собственный путь, набивая по пути шишки. Ее упорство восхищает, ее вера в жизнь и собственные силы удивляет, а ее способность любить просто изумляет нас.
Самый добрый администратор. Супер скилл - призывать всех к порядку. Ответит по всем вопросам, поможет во всем разобраться и научит вас быть лапочками.
Суровая мать всех игроков. Занимается начислением зарплат, организацией форума и тайной разведкой. Обращаться по вопросам можно, но осторожно.
Февраль самый ветряный месяц в году практически во всем мире, и Монреаль не стал исключением. Снегопады теперь случаются все реже и по большей степени небо сохраняет свинцово-серый оттенок, отчего стирается граница между днем и ночью, наступили почти что вечные сумерки. Ветер порывистый и холодный, порой сбивающий с ног, так что стоит быть осторожнее. Температура воздуха держится в районе - 10 градусов днем и - 16 ночью. По большей части облачно, преимущественно без осадков.
Рады приветствовать вас в Монреале, дорогие друзья. Февраль пришел как всегда неожиданно, ведь казалось бы только отгремели Новогодние праздники. Самый ветреный месяц принес с собой перемены. Новый мэр не устает завоевывать обожание жителей города благоустройством дорог, строительством новых домов и транспортных развязок, облагораживанием парков и садов. Также фанаты могут вздохнуть спокойно - группа Стрит Догс объявила о том, что будет продолжать свою деятельность и со следующего месяца вновь начнет давать концерты. Студенты Стоунбрука грызут гранит науки, но пока чувствуется расслабленность ведь кажется, что до экзаменов еще далеко. В теневой части города пока все спокойно - Северная стая хранит молчание и не выходит за пределы своей территории, а Западная пока все еще находится на этапе сплочения. Анклав хранит молчание и спокойствие, а значит, в этот месяц, пока, можно выдохнуть и расслабиться.

Riders Diary

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Riders Diary » Главная конюшня » Арлекин/Жеребец/Выездка/Студент - Alexia Carter


Арлекин/Жеребец/Выездка/Студент - Alexia Carter

Сообщений 1 страница 3 из 3

1

Арлекин

http://s9.uploads.ru/CyeO6.jpg
Личное дело

Персональная информация:

Сокращения/прозвища:
Пьеро

Год рождения:
1995

Порода:
Липицанская чистопородная

Рост и особенности внешности:
168 см в холке. Особенностей нет.

Состояние здоровья:
Есть небольшие проблемы с ногами, зимой требуются согревающие мази, летом наоборот охлаждающие, иначе ноги режет тупой болью. Больше проблем со здоровьем нет.

Специализация:
Выездка БП (Вырос и воспитывался в ВШВЕ в Вене (знает все элементы высшей школы). Много лет выступал в цирке, подготовлен к джигитовке и КЮРам)

Награды за соревнования

http://s0.uploads.ru/s6ehx.pnghttp://sh.uploads.ru/IBKby.png

Лучший жеребец Академии "Авалон", по итогам выводки в специализации выездка. Сентябрь, 2016 год.

0

2

Дни пролетали один за другим. Помимо интернатуры я толком ничем и не занималась - проводила вечера в шумных барах с друзьями, либо, если за окном лил беспросветный дождь, залезала под теплый плед с огромной кружкой горячего шоколада и до самого утра читала книги. Иногда мы проводили тихие и семейные вечера с Элой, но вскоре она уехала домой. Я часто переписывалась со Стивом, рассказывая ему обо всякой ерунде, а меж делом пыталась уговорить его перебраться в Шотландию. Кажется, что в последнее время мне стало это удаваться и неприступная каменная стена постепенно сдавала свои позиции. Но все это пока было вилами по воде написано, а бесполезное времяпрепровождение совсем скоро мне наскучило. До отъезда в Эдинбург я занимала конным спортом. С блеском в глазах и искренним воодушевлением я бежала на конюшню после занятий и проводила там весь остаток своего дня. Вот и сейчас я решила, почему бы мне не вернуться в этот мир, что так глубоко засел в моем сердце. Об Академии Авалон, что находилась совсем неподалеку, говорили и далеко за пределами Эдинбурга, поэтому я давно была о не наслышана: прекрасные условия, отличные лошади, опытные тренера. Наконец то я решилась поехать туда, чтобы увидеть все собственными глазами.
Выудив запрятанные в дальний ящик вещи, предназначенные для конюшни, я убрала их в сумку, а так же прихватила с собой мешок с морковью, который без дела лежал в холодильнике. Меня вновь постигло уже давно позабытое чувство волнения, которое появляется обычно в предвкушении чего-то долгожданного и желаемого. Никогда и никакое, даже самое долгое расставание с лошадьми не заставит позабыть о них. Пока я вела машину по извилистой трассе мимо густого леса, на моем лице незаметно сияла легкая улыбка.
Перед конюшней приезжий встречала огромная каменная арка, на вершине которой красовалось гордое название Авалон. Следом была большая парковка. Признаться честно, ассортимент автомобилей здесь очень был даже не плох, будто бы работу и постой в этой конюшне могут себе позволить только лучшие из лучших. Припарковав машину на свободном месте, я взяла сумку, после чего направилась к главному зданию администрации. Я не отказывала себе в удовольствии оглядываться по сторонам, собственными глазами наблюдая за тем, что рассказывают многие конники. Вымощенные дорожки, каменные конюшни, огромные левады и просторные манежи. Даже спортсмены, что проходили мимо, были одеты, словно с иголочки. Сказать, что я оказалась под огромным впечатлением - ничего не сказать.
Далее последовал поиск нужного мне человека, с которым я разговаривала совсем недавно по поводу работы берейтором. Мне предложили пройтись по конюшне, посмотреть лошадей и выбрать ту, с которой я буду работать. С еще большим трепетом я ждала этого предложения, а когда мы наконец-то пошли до главной конюшни - ноги меня сами чуть было бегом не несли к воротам. Такой родной и знакомый запах свежего сена ударил внос, фырканье лошадей ласкало слух, а когда я вошла под своды каменной конюшни, то мои глаза заблестели еще большим блеском, чем прежде. Мы продвигались по проходу медленно, сотрудник академии рассказывал мне про каждую свободную лошадь, что нуждается в берейторе, а я, словно пятилетняя девочка, рассматривала их с широко распахнутыми глазами. Ровно до тех пор, пока не услышала "...а это Арлекин...". Я сразу же оглянулась на лошадь, чья кличка была высечена на моем сердце. За решеткой стоял именно он, только глаза были, словно не живые, голова понуро была склонена к полу. Но даже несмотря на столь удручающий вид, я узнала его.
- Он, - коротко ответила я, давая понять, что выбрала себе лошадь.
Перед уходом сотрудник кинул мне еще пару фраз, а после поспешил покинуть меня. Я медленно открыла дверь денника, замирая на пороге и глядя на того, которого любила всем сердцем, которого отняли у меня, пустив в прокат. Я уже не думала, что наши пути сойдутся, признаться честно, я даже не думала, что он еще жив. Но сейчас, когда он стоял передо мной, мое сердце готово было вырваться из груди, легкие сжимались с такой силой, что сложно было дышать, а пальцы дрожали, будто от холода. Когда он ко мне повернулся, то первое, что сделал, так это склонился передо мной. Склонился так, будто бы был моим рабом, будто бы давно уже принял свою жестокую учесть и смирился с ней. От этого вида защемило сердце. Мне больно было видеть его таким. Больно было представлять и осознавать, что делали с ним люди. Рухнув на колени перед конем, я осторожно взяла в ладони его морду, поднимая и заглядывая в уставшие глаза.
- Пьеро, - тихо произнесла я, после чего по моим щекам покатились горячие слезы.
Это были слезы счастья от нашей встречи. Слезы обиды и злости на людей, что довели его до такого состояния. Я прижалась лбом ко лбу Арлекина и гладила его по морде дрожащими руками, пока слезы спадали не серую шкуру. Жеребец проявлял полное безучастие, будто бы его мысли и душа находились совершенно в другом месте, далеко отсюда, от людей, что причинили ему столько страданий и боли. И я не винила его в этом. Сейчас, в этот момент у меня появилась новая надежда, новая цель сделать все возможное и невозможное, чтобы Арлекин смог встретить старость достойно, чтобы он больше никогда не познал жестокости людей.
Вытерев тыльной стороной ладони слезы, я поднялась на ноги, увлекая за собой голову жеребца. Мне больно было видеть его, как он преклоняется перед людьми. Я помню его совершенно другим. Тогда он выглядел гордо, представлял свою породу с гордостью и всем его величаем. И сейчас я положу просто все свои силы, чтобы этот конь вспомнил, каково это жить.
Я сняла с крючка недоуздок и жеребец позволил мне с легкостью надеть его. Сейчас мы пойдем гулять. Просто наслаждаться столь редким солнечным днем в этом городе, Пьеро сможет вдоволь насладиться свежей травой, что совсем скоро начнет увядать. А я буду с ним разговаривать. И пусть многие считают, что лошади ничего не понимают, я уверена в обратном.

+1

3

О чем вы думаете, когда открываете глаза? О том, что вас ждет новый день, полный каких-то захватывающих приключений? Или может быть о том, что вас сегодня ничего не ждет кроме рутины и обыденности? Думая о таком я лишь тихо улыбаюсь. Я постоянно думал лишь о том, когда вереница дней закончится и открыв глаза я увижу не стены денников, а бескрайние поля, о которых когда-то шептала мне матушка - совсем еще маленькому жеребенку. Все мои помыслы и мечтания сводились лишь к тому, чтобы прекратить наконец волочить это жалкое существование. Нет не в стенах этой конюшни, и даже не в сумрачной и ветреной Шотландии. А в это загнивающем с каждым днем мире. Я достаточно повидал в своей жизни, опустившись с блистающих вершин Венской школы верховой езды до раскуроченной прокатной конюшни. Падение мое было долгим, но таким же стремительным, как падение дома Ашеров. Подумать только, я уже слишком стар. Может быть не телом, исполосованным рубцами и побелевшими шрамами, которые не доведется увидеть, покуда не подойти ко мне слишком близко. И даже не глазами, в которые редкий человек хотел заглядывать, а коли и заглядывал, то отворачивался. Душа моя была стара, словно выкорчеванный из вязкой, сырой и теплой земли, ссохшийся пень. Она также крошилась в руках, как его очерствелая кора и рассыпалась на тысячи крохотных частиц, оседая у вас под ногами. Никто не мог заглянуть в мою душу, конечно же, ведь душа любой живой твари закрытая книга. А сам я не мог рассказать о том кому-бы то ни было, так как очень давно вообще ни с кем не разговаривал. Порой я думал о том, что может быть просто разучился. Кто-то может сказать о том, что есть на земле те, кому еще тяжелее. Я не спорю и никогда не взялся бы спорить в этом вопросе. Но каждый познает только свою глубину, которую сам и постиг. И только о своем достигнутом дне он и может поведать. Я мог бы рассказать многое. Мог рассказать про красочную арену цирка, которая лишь для зрителей выглядит как веселый балаган, в который мечтает попасть всякая лошадь. Мог рассказать о том, как это все происходит в самом его нутре, где вся смердящая гниль поднимается к вершинам огромного и глубокого котла, в котором варятся все члены труппы, до самой последней окаянной шавки. Мог я и поведать о светлых временах, когда жеребячьи узловатые ноги путаются в сочной траве и как губы обхватываю упругие материнские соски, втягивая в себя сладкое и жирное молоко. О беззаботности и о боли, что следует за потерей наивности и внутренней, душевной твоей невинности. И о людях, чьи теплые руки могут жалить больнее, чем стая озлобившихся ос.
Я послушно приподнял голову, возложив ее тяжесть в человеческие ладони и устало взглянул в очередные глаза, которые смотрели на меня. Это была странная реакция для человека - падать на колени, тянуть ко мне руки. Я широко раздул ноздри, но не делал никаких попыток отстраниться или приблизиться. Лишь когда я услышал свое короткое, давно забытое прозвище, то повел ухом. Значит она знала меня, знала еще то, каким я был до. Я жил слишком долго, носил два имени в разные периоды это жизни и никогда не мог с точностью сказать, на какое именно больше откликается моя душа. Глаза девушки сочились слезами, но ее боль, ее затаенная душевная мука не могла тронуть меня. Я не знал, ждет ли девушка какой-то реакции так что наверное мог как огорчить ее, так и порадовать. Я не понимал, зачем она пришла. Искала ли она меня, раз знала? Помнила ли меня сильным и полным жизни или смиренным и сломленным? Человек всегда хранил в себе тысячу тайн, разгадать которые было ни под силу ни кому из нашего рода. Девушка прижалась лицом к моему лбу и я устало прикрыл глаза, в ожидании когда пройдет наплыв ее чувств. Где-то в глубине своей души я силился отыскать отголоски каких-то чувств или эмоций, может быть даже негодование или нежность, но зияющая пустота отвечала мне звонким эхом. Я не способен был чувствовать что-либо по отношению к человеку, потому тихо выдохнул, переступая с ноги на ногу. Я хотел, чтобы меня оставили в покое, но ни один человек не будет кормить лошадь задарма.
Девушка, видимо, смогла справиться со своими эмоциями и поднялась на ноги, заставляя меня поднять голову. Я выпрямился в полный рост, почтительно отступая на пол шага и освобождая ей пространство. Я давно свыкся с тем, что у лошади в этом мире не может быть ничего, что она могла бы назвать своим. Ни одного уголка, ни одного клочка вольной земли. Люди руководили нашими жизнями еще до рождения, решали когда подарить ее нам, а когда безжалостно отнять. Возомнившие себя богами, властвуя среди тех, кто не способен им ответить. А ведь как слаб человек. У него нет когтей, чтобы защитить себя, нет клыков, чтобы добыть себе пищу. Нет быстрых ног, нет толстой шкуры или шерсти. Человек никогда не сразится с тобой один на один, но требует к себе бесконечного уважения и раболепия. Подчиняет, уничтожает, растаптывает. Любил ли я людей? Когда-то, возможно. Ненавидел ли я их? Нет - это было слишком сильное чувство, несвойственное моей натуре. Я подчинялся им, как подчиняется каждая живая тварь, находящаяся в неволе и зависимая от человеческих рук. И эта девушка, несмотря на ее слезы, очередной человек, который вошел в мою жизнь на краткий миг. Который покинет ее также стремительно, чтобы потом забыть, как забуду ее и я. Она надела на меня недоуздок, а после вывела в проход, видимо, собираясь на улицу. Мне ничего не оставалось, как просто последовать за ней.

+1

Быстрый ответ

Напишите ваше сообщение и нажмите «Отправить»



Вы здесь » Riders Diary » Главная конюшня » Арлекин/Жеребец/Выездка/Студент - Alexia Carter


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно